Марат Иванович Казей (10 октября 1929, деревня Станьково Дзержинского района — 11 мая 1944, деревня Хоромецкие Узденского района Минской области) — пионер-герой, юный партизан-разведчик, Герой Советского Союза (посмертно). Отец — Иван Казей — коммунист, активист, прослужил 10 лет на Балтфлоте, затем работал на МТС, возглавлял курсы подготовки трактористов, был председателем товарищеского суда, в 1935 году арестован за «вредительство», реабилитирован посмертно в 1959 году[1].
Отец Марата — Иван Казей — проходил военную службу на линкоре «Марат». По этой причине назвал сына Маратом[
Мать — Анна Казей — также была активисткой, входила в избирательную комиссию по выборам в Верховный Совет СССР. После ареста мужа Анну Александровну Казей, которая заочно училась в Московском педагогическом институте имени Крупской, из вуза исключили. С дзержинской квартиры выгнали. И с работы тоже выгнали.
По этой причине детвору (в семье еще старшая сестра Елена была, а также младшие Ким и Неллочка, умершие впоследствии от болезней) разбросали по бабушкам-дедушкам. Ариадне и Марату досталась бабушка Зося - сестра деда по отцовской линии.
Анну Александровну Казей выпустили из тюрьмы буквально перед самой войной. Будто заглаживая невольную вину, Анна Александровна старалась помогать партизанам. И даже приютила у себя по приказу подпольщиков советского командира под видом вернувшегося из ссылки мужа. Но доносчик выдал ее - и осенью 1941 года Анна Александровна Казей была казнена фашистами.
Так в самом начале самой страшной войны Марат и Ариадна останутся одни. Ему двенадцать лет, ей - шестнадцать. От того времени сохранилось несколько очень дорогих снимков. На одном из них Марат и Ариадна с тётей. Марат одет в очередную матроску. Очередную, потому, что шила ему мама только матроски. На другом - один Марат. Умные глаза его смотрят с фотографии очень спокойно и проницательно, наголо стриженая голова. Снимок сделал немец, который зашёл во двор бабушки. А через день принёс фотографию. Снимок этот теперь помещён во всех энциклопедиях о войне и книгах о Марате.
Когда брали маму, из карманов Марата вытряхнули четыре револьверных патрона. Но не обратили на это внимание. Или, может, пожалели мальца. А у Марата был припрятан и револьвер, знал он уже окруженцев и помогал им вместе с мамой. Один из них, раненый, жил в их доме по документам отца, который якобы вернулся из заключения. Мама всё объяснила, дети всё поняли и приняли, хоть и знали, что это не отец, а политрук Иван Дозмарёв, руководивший до войны клубом в соседней воинской части. Отступив от западной границы с частью своих бойцов, он налаживал связь с другими окруженцами в окрестностях Станьково, в более известных ему местах, где оставалось много знакомых ему людей. В их число входила и Анна Казей, мать Марата и Ариадны. Она передала им радиоприёмник «Пионер», была их связной и разведчицей одновременно. Вместе с Дозмарёвым они и были казнены.
Из книги «Памяць. Дзяржынски раён»:
« Кукшавіцка- Станькаўская патрыятычная група.
"Дзейнічала са жніўня 1941г. да кастрычніка 1942г. у вёсках кукшавічы і Станькава, састаўная частка Дзяржынскага патрыятычнага падполля. У яго ўваходзілі У.М.Вашкевіч ( кіраўнік групы), К.М.Бабок, Г.П.Бохан, А.П.Вашкевіч, Я.П. Грыцаневіч, А.У.Івашын, Г.А., А,С, і Я,М,Казей, М.П.Пякарскі, А.Б. Рымар і інш. Падпольшчыкі збіралі для партызан зброю і хавалі яе ў Зварыкаўскім лесе, у Станькаве ў доме Г.А.Казей, якая прыцягнула да барацьбы супраць акупантаў аднавяскоўцаў, свайго сына піянера Марата і дачку Аду. ..”
После смерти матери Марат со старшей сестрой Ариадной ушли в партизанский отряд имени 25-летия Октября (ноябрь 1942 г.). Ариадна пережила войну, но стала инвалидом - когда отряд выходил из окружения, она отморозила ноги, которые пришлось ампутировать. Девушке тогда было 17 лет. В дальнейшем она закончила педагогический институт, стала Героем Социалистического труда, депутатом Верховного Совета, членом ревизионной комиссии ЦК Компартии Белоруссии.
Когда на самолете ее увозили в госпиталь, командир отряда предложил лететь с ней и Марату, чтобы он продолжил прерванную войной учебу. Но Марат отказался и остался в партизанском отряде.
Впоследствии Марат был разведчиком штаба партизанской бригады им. К. К. Рокоссовского. Ходил в разведку, как в одиночку, так и с группой. Участвовал в рейдах. Подрывал эшелоны. За бой в январе 1943 года, когда, раненый, он поднял своих товарищей в атаку и пробился сквозь вражеское кольцо, Марат получил медаль "За отвагу" и 'За боевые заслуги'.
После ареста и гибели матери Марат осенью 42-го ушёл к партизанам, в отряд, в котором уже был его дядя Николай. «Двадцать пятый» отряд. Так он был назван в честь 25-й годовщины Октябрьской революции.
Из книги «Памяць. Дзяржынскі раён»:
«Отряд «25 лет октября»
Организован в октябре 1942 г. Минским подпольным межрайкомом КП(б)Б на базе диверсионных групп И.И.Апаровича и С.П.Пткевича, прибывших из советского тыла по заданию ЦК КП (б)Б, и из жителей дд. Литвяны, Станьково, Кукшевичи Дзержинского района…»
Марат не прибился, именно пришёл. И в партизанах он не был кем-то наподобие «сына полка», то есть «сына отряда». В тринадцать лет стал полноценным бойцом. Более того, смышленый парнишка был зачислен во взвод конной разведки. В сохранившейся тетради личного состава значится, что принят в отряд Марат Казей 1929 года рождения 11 ноября 1942 года. И воевал ровно полтора года, день в день.
Уже после войны бывший командир бригады имени Рокоссовского Николай Юльянович Баранов скажет, что за каждую разведку, за каждый бой Марату следовало бы давать орден.
Чего стоил только его поход в гарнизон, расположенный в Мелешевском торфзаводе, обеспечивавшем электростанцию в Минске. Гарнизон был сильно укреплён, взять его в открытом бою было невозможно. И тогда решили уничтожить шефа- комиссара завода и его охрану, когда они будут выезжать в Минск. Узнать бы, когда он поедет. Переодевшись в нищенствующего подростка, Марат сходил в посёлок. И всё выведал. Засада, организованная на дороге была успешной. Марат в ней тоже участвовал. Он мог ввязаться в бой с целой разведгруппой карателей и сдерживать её до прихода подмоги. Он на коне стремглав прорывался через цепь немцев и полицаев, чтобы привести помощь из другого отряда. Он был отчаянным в своей храбрости и в то же время не по возрасту расчётливым и рассудительным.
За проявленную храбрость Марат был награждён медалями «За отвагу» и «За боевые заслуги». Вот что сказано о боевых подвигах Марата Казея в его наградном листе:
« Марат Казей, не смотря на свою молодость, проявил себя настоящим патриотом Родины. Всегда Марата ставили в пример бойцам- партизанам: находчивый, смелый. Неоднократно он принимал участие в боях. 9 января 1943 года участвовал в бою в Станьковском лесу. Раненый накануне в ногу, Марат не отставал от своих боевых друзей. С криком «Вперёд!» пробивался сквозь огненное кольцо».
Марат ходил в шинели и гимнастёрке, которые ему были сшиты отрядным портным. На поясе всегда носил две гранаты. Одну справа, другую слева. Ариадна однажды спросила его: почему бы не носить с другой стороны? Он ответил как бы шуткой: чтобы не перепутать- одну немцам, другую себе. Но взгляд при этом был совершенно серьёзным.
В тот последний свой день Марат и командир разведки штаба бригады Ларин рано утром на конях приехали в деревню Хоромицкие. Ларину надо было встретиться со связным. Не мешало бы часок и передохнуть. Лошадей привязали за сараем у крестьянина Лиходиевского. Ларин направился к связному, а Марат зашёл к своим знакомым Аксенчикам и попросил позволения прилечь, но чтобы ровно через час его разбудили. Он даже не снимал шинель и не разувался. Не более, чем через полчаса раздались выстрелы. Деревню охватывала цепь немцев и полицаем. Ларина уже в поле догнала пуля. Марат успел достичь кустов, но там и пришлось принять бой. Пока были патроны, держал оборону, а когда магазин опустел, взял в руки свое последнее оружие - две гранаты, которые с пояса не снимал. Одну бросил в немцев, а вторую оставил. Когда немцы подошли совсем близко, взорвал себя вместе с врагами.
Всё это происходило практически на глазах у всей деревни. Потому всё и известно. Сначала строчил автомат. Потом рванула граната. Немцы и полицаи почти не стреляли, хотя многие падали и уже не поднимались. Хотели, значит, взять живым, ведь видели, что забежал в кусты и стал отбиваться подросток. Потом взорвалась вторая граната. И всё затихло. Когда за сараем у Лиходиевского нашли коней Ларина и Казея, один из местных полицаев закричал: « Это же Орлик Марата!».
О чем думал подросток, в свои последние мгновения? О том что страшно помирать в 14 лет? О том, что не увидит больше ни отца, ни сестру? О том, что своей смертью он приблизит победу?
Скорее всего - и про то, и про другое, и про третье. А более вероятно то, что двигала им отчаянная удаль, помноженная на лютую ярость, которая свойственна только молодым, поскольку жить осталось ровно до того момента, как немцы подойдут поближе, а смерть не страшна, потому что правильно написал Гайдар еще до войны - все равно в страхе побегут враги, громко проклиная эту страну с ее удивительным народом, с ее непобедимой армией и с ее неразгаданной Военной Тайной.
Лиходиевского, его жену, четверых детей и престарелую мать расстреляли немедленно. Остальных жителей стали сгонять в центр деревни. Тут же привезли убитых немцев и полицаев. Их было не меньше десятка. Когда после войны в Минске судили того полицая, что опознал коня Орлика, а потом расстрелял семью Лиходиевского, тот возмущённо выразился по адресу Марата: мол, крикнул, что сдаётся, подпустил к себе нескольких человек и зачем-то взорвал гранату, убив себя и их.
Марата, Ларина и ещё одну партизанку, которую облава застала в деревне, хоронили с почестями. Не немцы, конечно. Карателям пришлось срочно сматываться, потому что со стороны леса появились другие цепи людей с оружием. Это партизаны, остановившееся лагерем в нескольких километрах от деревни, услышав звуки боя, поспешили на помощь.
Из приказов по бригаде имени Рокоссовского, изданных в 1944 году, Марату посвящено четыре. Три - с объявлением благодарности за выполнение боевых заданий. Четвёртым - за номером 31- предписывалось считать Марата героически погибшим в неравном бою с немецко- фашистскими захватчиками 11 мая 1944 года в деревне Хоромицкие.
Краевед и историк А.И . Валаханович, работая над историко- документальной хроникой «Память. Дзержинский район.», обнаружил интересный, до сих пор неизвестный факт об обстоятельствах гибели Марата Казея.
В архиве НКГБ БССР хранится дело, озаглавленное «Карательные операции немецких оккупантов», в котором имеется «Справка о карательном батальоне «Дерливангера»…
Из «Справки о карательном батальоне «Дерливангера», дислоцировавшемся в период немецкой оккупации на территории Узденского района»:
«…В мае 1944 года участники батальона «Дерливангера» примерно в количестве 500 человек совместно с полицией выезжали в партизанскую зону в деревню Хоромицкие Узденского района, где ими были убиты начальник разведки партизанского отряда имени К.К.Рокоссовского Ларин (Ларин М.С.), его адъютант (М.Казей), связной партизан Виктор Кухаревич, семья Лиходиевского в количестве 7 человек и ещё одна женщина, фамилия которой не установлена. При этом выезде каратели всех жителей деревни Хоромицкие ограбили, забрав весь скот и другое имущество… Документ составлен в июле 1951 года в УМГБ по Минской области Носковым»
В 1946 году тело Марата, похороненного там, где он погиб, решили перевезти в Станьково. Привезли в новом гробу. На этот раз уже тысячи людей и артиллерийский салют провожали Марата в последний путь.
Первый памятник Марату установлен на месте его гибели, на опушке леса. На нём написано:» Здесь 11 мая 1944 года погибли партизаны Марат Казей и Ларин».
Памятнику, который установлен Марату Казею в Минске между оперным театром и Свислочью, в этом году испоняется 61 год. Сам Марат навеки останется четырнадцатилетним. В его последний день - 11 мая 1944 года - ему было четырнадцать годков и восемь месяцев. До освобождения Минщины оставалось 53 дня. Всенародная слава придёт к нему позже, после 1965 года, когда Указом Президиума Верховного совета СССР юному партизану будет присвоено звание Героя Советского Союза. Его именем назовут десятки школ и улиц. И не только в Союзе. В далёком от Беларуси Владивостоке это имя будет дано теплоходу.
МУЗЕЙ ИМЕНИ ГЕРОЯ СОВЕТСКОГО СОЮЗА МАРАТА КАЗЕЯ
В июне 1964 года постановлением Совета Министров БССР Станьковской средней школе было присвоено имя Марата Казея. В 1965 году в 20-летие Великой Победы Указом Президиума Верховного Совета БССР Марату Казею было присвоено звание Героя Советского Союза. Это ко многому обязывало педагогический коллектив и учеников школы. 16 отрядов отправились в путь по местам, где проходил Марат Казей.
В школе появились фотоснимки, записи рассказов о Марате, фотоснимки отца и матери, боевых друзей, личные вещи. Восемь месяцев работали ученики иучителя, чтоб открыть Музей Марата Казея.
10 марта 1966 года состоялось открытие музея. Первую экскурсию в нём провела двоюродная сестра Марата Казея Нина Ефимовна Воробьёва.
Позднее этот музей был перенесён в помещение павильона «Скарбница».
С 2004 года из-за реставрационных работ павильона Музей снова был перенесён в Станьковскую среднюю школу.
Здесь, в музее , ежегодно проводится первый урок с первоклассниками; с 3 по 10 сентября в школе проводится Неделя, посвящённая дню рождения Марата Казея; с 3 по 10 марта, в годовщину открытия музея, его посещают все учащиеся школы, на торжественном заседании лучших учеников посвящают в маратовцы.
В день последнего звонка выпускники проводят последний урок в музее, а прощаясь со школой, на выпускном вечере, юноши и девушки идут к могиле М. Казея.
МАРАТ КАЗЕЙ
Июньским вечером сидели мы с пионерами на берегу тихой речки у костра и слушали рассказ учителя, бывшего партизана. Стояла тишина, какая бывает летними вечерами. Лишь ветер шумел в лесу. Но вот и он стих. Старый учитель вспоминал о том, как в суровую зиму 1942 гола пришёл к белорусским партизанам тринадцатилетний мальчишка Марат Казей.
… Весной 1944 года вместе с начальником бригадной разведки Лариным Марат отправился на задание. Долго ехали разведчики на конях по весеннему лесу. А пока пробирались по просеке, заросшей нежной порослью, заметно стемнело, пошёл тёплый дождь. Но им всё же удалось разглядеть лежавшую впереди деревеньку Хороменское. Фашистов в ней не было. И всё-таки Ларин решил переждать до полной темноты, чтобы никем не замеченными пробраться в деревню. Разведчики надеялись получить сведения от связного Игната Фомича. И ещё надо было вручить Фомичу пачку свежих листовок.
Деревушка, казалось, вымерла – ни звука, ни огонька. Но разведчики знают: тишина бывает обманчива, особенно ночью. Прислушиваются к тишине, всматриваются в темноту до боли в глазах. Орлик, на котором сидел Марат, ступает осторожно, словно понимает, что он в разведке. Гумнами подъехали к одной хатенке, ничем не выделявшейся среди десятка других серых, слепых хат. Ларин трижды стукнул рукояткой плети по наличнику. Тишина. Слышно даже, как стекают с соломенной крыши дождевые струйки на землю. Ларин настойчиво постучал в дверь. В тёмном окне проплыл огонёк свечи, и дверь отворилась.
-Мудрено тебя разбудить, Фомич, - вместо приветствия сказал партизан.
Старик, стоявший на пороге, закашлялся, прикрывая согнутой ладонью свечу.
-Думал, они, поганые, - сквозь кашель ответил дед. – Вас-то я нынче не ждал… Да заходите в хату, чего мокнете.
Разведчики сели на лавку, но раздеваться не стали, только шапки сняли. Ларин вынул из чугунка пару нечищеных картофелин, положил одну перед Маратом. Но есть мальчику не хотелось: клонило ко сну. Ларин сказал:
-Приляг, Марат, сосни. А мы тут с Фомичом потолкуем.
Не раздеваясь, Марат, как сноп, упал на сладко пахнущий кислой овчиной и печёным хлебом хозяйский кожух.
Проснулся он от сильной тряски. Ларин с Фомичом тормошили мальчишку:
-Скорей! Немцы!
Марат вскочил на ноги, нащупал автомат.
-На коней – и к лесу! – скомандовал Ларин. – Держи прямо к бору! Я правее!
Низко пригнувшись к конской гриве, Марат смотрел вперёд, на лес, чуть вырисовывавшийся в предрассветной мгле. А вдогонку мчались пули. Торопливо забил за спиной пулемёт, и Орлик под Маратом, вздыбившись, грохнулся на землю. Не чувствуя боли от падения, мальчик побежал по полю к кустам. Они были совсем близко, высокие, густые. Но оставшуюся сотню метров Марат полз, потому что пули свистели над самой головой. За кустарником была ложбинка. Паренёк сполз в неё. Прижавшись щекой к земле, он долго дышал – старательно и глубоко, будто пил воду из родника. Не отрывая глаз от поля, отстегнул от пояса обе гранаты, положил их перед собой. Пелена тумана стала жиже, и в ней уже можно было различать серые фигуры.
Ещё несколько минут – и враги будут совсем близко! Стискивающие автомат руки вспотели, на лбу выступила испарина. Медленно и молча приближались враги к укрытию юного партизана.
Фашисты подошли так близко, что были видны знаки различия. Офицер вышагивал чуть впереди. Марат долго целился в него. Мальчик ещё надеялся, что вот сейчас ударит по фашистам автомат Ларина. Не знал он, что Ларин уже убит.
И Марат застрочил сам, злобно и метко. Фашисты ткнулись в землю. А когда поднялись, офицера среди них не было, да и вся цепь заметно поредела. Гитлеровцы побежали к кустам, что-то яростно крича друг другу. Марат снова припал щекой к дрожащему автомату. Взмахнув руками, упал навзничь солдат. Грузно сел на землю другой. Но вот автомат внезапно смолк! Кончились патроны! Только теперь до сознания мальчика дошло: «Они хотят взять меня живьём». А враги уже заходят с двух сторон. Ясно слышны хриплые, гортанные голоса:
-Сдавайся! Рус, сдавайся!
Марат выждал, пока фашисты подошли совсем близко. Швырнул в них гранату. После взрыва к диким выкрикам присоединились стоны и вопли раненых. Теперь мальчик поднялся во весь рост и шагнул навстречу врагу.
-Берите меня! Ну! Берите же! Скорей! Скорей!
Чувствуя, что пуля может сразить его раньше, чем разорвётся поднятая над головой граната, Марат ринулся к опешившим гитлеровцам. От взрыва упали мёртвыми ещё несколько фашистов…
Враги долго не решались подойти к кустарнику, где ничком неподвижно лежал Марат. Фашистам всё казалось: сейчас поднимется мальчишка и снова с гранатой в руке пойдёт им навстречу…
Вот что услышали мы от старого учителя. А потом отправились в родную деревню Марата – Станьково и в станьковский лес, что в войну пугал врага партизанскими штыками.
Но кто же этот мальчик, каким он был, откуда в трудную минуту в нём пробудилась такая сила?
* * *
Мне удалось найти адрес сестры Марата, минской учительницы Ариадны Ивановны Казей, которая рассказала о детстве Марата.
… Он, как и все мальчики на свете, мечтал о подвигах. И представлял себя то красным моряком, то разведчиком. Но огорчали Марата малый рост и совсем «невнушительное» лицо – обыкновенное лицо деревенского паренька с весёлыми, открытыми глазами. Ему казалось, что героем может стать человек огромного роста, с могучими плечами, орлиным профилем и непременно с бородой. Словом, нужно было быть таким, как его дед, Алесь, бывший партизан. А вышло иначе.
Боевые дела Марата начались ещё в деревне, задолго до того, как стал он «партизанским сыном». Правда, враг не бомбил его родное Станьково. Тяжёлые бомбардировщики с чёрными крестами на крыльях пролетали дальше на восток. Вместо бомб на деревню 22 июня 1941 года опустился фашистский десант. Парашютисты были одеты в форму советских командиров и красноармейцев.
В первый же день войны Марат увидел двоих на кладбище. Один, переодетый танкистом Красной Армии, заговорил с деревенским мальчиком.
-Где тут у вас… - Незнакомец жестом показал, что он сильно проголодался. Глаза его, прозрачные и холодные, беспокойно бегали по сторонам. Марат обратил внимание: кобура с пистолетом висит у «танкиста» почти на самом животе. «Наши так не носят оружие», - подумал он.
-Я принесу… молока и хлеба. Сейчас. – Хлопчик кивнул в сторону деревни. – А то пойдём к нам. Наша хата на краю, близенько…
-Неси сюда! – приказал «танкист».
В хате Казеев сидели несколько советских пограничников. Марат влетел в хату с таким видом, что люди сразу почувствовали неладное.
-На кладбище – они!
Пограничники бежали за Маратом, а он вёл их самыми короткими и безопасными тропами. Заметив вооружённых людей, переодетые фашисты бросились в кусты. Марат – за ними. Добежав до опушки леса, фашисты начали отстреливаться. Тем временем по шоссе проходила машина с красноармейцами. Услышав выстрелы, они поспешили на выручку пограничникам.
Вечером к хате Казеев подкатил грузовик. В нём сидели наши бойцы, Марат и двое пленных. Мать Марата со слезами бросилась к сыну: его ноги были в крови, рубашка изодрана.
-Спасибо вам, мамаша! – пожали по очереди воины руку женщине. – Смелого сына растите, хорошего бойца!
Прошло несколько дней. В Дзержинске, Негорелом разместились вражеские гарнизоны. Несколько раз наведывались оккупанты в Станьково. Ворвались они в хату к Казеям. Перерыли всё. Счастье, что не догадались поднять половицу в сенях. Там Марат спрятал патроны и гранаты. Целыми днями он пропадал где-то и возвращался то с обоймой патронов, то с какой-нибудь частью от оружия.
Осенью фашисты схватили мать Марата, Анну Александровну. Через несколько месяцев Марат с сестрой узнали, что враги повесили мать в Минске – за связь с партизанами. Тогда ушли ребята к партизанам в Станьковский лес.
Многое ещё довелось услышать мне от сестры Марата. И всё же о Марате-разведчике она не могла рассказать, так как после ранения была отправлена на Большую землю.
Продолжения рассказа я услышал из уст партизанского разведчика Николая Калечица.
-Тяжёлая жизнь у партизана-разведчика, - говорил Николай Иванович. – Ходить приходилось по крайней мере втрое больше, чем остальным бойцам. Опасностей тоже немало. Марат ходил в разведку и вместе с опытными бойцами, и один. Наряжался пастушком или нищим и отправлялся во вражеские гарнизоны, забыв про отдых, сон, про боль в натёртых, исцарапанных до крови ногах. И не было случая, чтобы он возвращался с пустыми руками.
Ушёл как-то Марат на задание вместе с комсомольцем Сашей, да что-то долго хлопцы не возвращались. В отряде уже начали беспокоиться: «Может, напоролись разведчики на карателей? Может, попали в засаду?» И вдруг слышат – мчится по лесной просеке машина. Подняли тревогу: думали, каратели. А как увидели, что в штабной немецкой машине важно восседали Саша с Маратом, громко рассмеялись. Разведчики сумели тогда добыть ценнейшие сведения о враге и угнали машину у фашистов.
А вот рассказ бывшего командира партизанской бригады Н.Ю.Баранова.
Ранняя весна 1944 года застала бригаду в деревне Румок. Утром 8 марта по донесениям разведки стало известно: в Румок по разным дорогам, а где и полем, направляются большие группы женщин. Многие несут на руках детишек.
-Опять, гады, где-то деревню спалили! – решил командир бригады, получив такое известие. – А может, к нам на праздник?
Партизаны стали освобождать для детей самые просторные хаты, а поварихи получили заказ на новое блюдо – гречневую кашу. И непременно с молоком!
Первые гостьи уже виднелись у леса, когда к штабу на взмыленных конях подлетели трое связных:
-Товарищ командир! Подходят не женщины – переодетые немцы! Тревога! Тревога, товарищи!
Конники понеслись вдоль деревни, поднимая бойцов. Впереди галопом скакал Марат. В седле мальчик держался уверенно. Полы его длинной, не по росту, шинели развевались на ветру. Казалось, конь летит на крыльях.
Партизанам нужно было немного времени, чтобы приготовиться к бою, и всё же никто из командиров не решился первым крикнуть: «Огонь!». А может, недоразумение, ошибка? Командир роты Аскерко предупредил своих ребят:
-Первый залп вверх… Слушай мою команду! Пли!
И тут же «женщины» попадали в снег. Попадали так, как это могут делать только хорошо обученные солдаты. Распеленали они своих «младенцев», превратив их в пулемёты и миномёты. Аскерко не успел выкрикнуть вторую команду – упал, обливаясь кровью.
Над Маратом засвистели пули. Но он доскакал до хаты, ставшей командным пунктом разгоревшегося боя. Укрыл Орлика за хатой. Здесь же беспокойно топтались ещё две осёдланные лошади. Их хозяева лежали рядом с командиром бригады, поливая огнём автоматов противника. Марат, скинув с плеча автомат, быстро пополз к комбригу. А немцы уже начали забрасывать деревню минами. Факелом вспыхнула старая мельница, загорелись крайние хаты. Из-за грохота и свиста мальчик не слышал голоса Баранова, который что-то говорил связному Прокопчуку. Но вот Прокопчук повернулся, пополз назад. Вскочив на коня, он перелетел через небольшую ограду и понёсся полем к сосновому бору.
Прокопчук не успел преодолеть и половину пути, как вражеская пуля сразила его. Падая, он зацепился ногой за стремя, и конь долго тащил связного по полю. Потом рухнул и конь.
Марат догадался, куда был послан Прокопчук: в семи километрах от Румка стоял отряд имени Фурманова. Фурмановцам было бы удобно зайти немцам в тыл. Но как сообщить им об этом? Мальчик уже хотел было ползти к Орлику, но командир увидел его.
-Марат, немедленно в укрытие!
Пули свистели повсюду. Вдруг Марат услышал, как второй связной сказал:
-Дозвольте мне, товарищ комбриг. Я попробую… Много так наших немец-то покладёт. Дозвольте!
Смельчак вскочил на коня и под прикрытием партизан вылетел из деревни. Но… не преодолел смертного поля.
Уже горели хаты. Из-за дыма Баранову трудно было вести наблюдение. Санитары тащили раненых…
Не спрашивая ни о чём командира, Марат решительно пополз к своему Орлику.
-Подожди, хлопец! – Баранов глянул мальчишке в глаза. Были они не по-детски суровы, но спокойны и решительны. – Береги себя, слышишь? Береги, родной! Скачи прямиком, так вернее будет. Мы тебя прикроем.… Ну, давай руку.
Протянув руку, Марат почувствовал, как к его горящему лицу крепко прижалась колючая щека, сухие жёсткие губы.
Командир с тревогой следил за мчащимся конём. Всадника почти не было видно. Он прижался к конской шее, словно сросся с ней. До спасительного леса оставались считанные метры, когда Орлик внезапно споткнулся. Сердце у комбрига сжалось: «Всё!». Но конь во весь дух нёсся вперёд. Рывок! Ещё рывок! И всадник скрылся в лесу.
Когда за спиной у гитлеровцев внезапно появились партизаны, их маскарад можно было считать оконченным. Марат выручил боевых товарищей!
Вот что узнал я о Марате Казее…
Мне удалось найти наградной лист, в котором разведчик штаба бригады Марат Казей, рождения 1929 года, по национальности белорус, представлялся к награде – медали «За отвагу».
За участие в боевых операциях юный партизан был награждён так же медалью «За боевые заслуги», орденом Отечественной войны I степени. Указом Президиума Верховного Совета СССР Марату Казею посмертно присвоено звание Героя Советского Союза. Его имя занесено в книгу Почёта Всесоюзной пионерской организации имени В.И.Ленина.
В октябре 1958 года в селе Станькове Минской области на родине Марата ему был открыт памятник. На мраморном обелиске написано:
ВЕЧНАЯ СЛАВА ПИОНЕРУ
КАЗЕЮ МАРАТУ ИВАНОВИЧУ
Родился в 1929 году.
Геройски погиб 11 мая 1944 года.
В.Морозов
Напечатано по книге: ДЕТИ-ГЕРОИ/Составители: Гончаренко И.К., Махлин Н.Б. - Киев, 1985.
